Как написать письмо с фронта. Письма с фронта. Живые строки войны. Письма к Федоровой Анастасии Михайловне

Фрагменты писем с фронта и фотография стрелка-радиста Георгия Горелова, погибшего в июле 1943 г. под Курском

Добрый день, мои

Родные Мама, Люся,

Игорь и Леночка!!!

Милые простите, что я вам так долго не писал. Письма ваши все получал, за которые большое спасибо. Их, мои родные, очень мало. Как хочется почитать в свободную минутку ваше письмецо, да еще такое, как вы пишите. После такого письма еще становишься злей, еще больше желания сделать больше, бить сильней эту гадину. Спасибо, милые, за такие письма. Я очень доволен, даже не знаю, как передать мою радость, что хотя через письма, но вы вместе со мной.
Как хорошо, что вы все матери, сестры, братья, родные и близкие вместе с нами куете с нами победу - это еще один их трех залогов нашей победы. Конечно, жаль умереть, но и в тоже время хочется умереть, если твоя смерть приблизит час победы, вы, мои родные, будете жить, замечательно, будете о нас петь замечательные песни и будете с гордо поднятой головой и будете говорить, что ваш родной сын, брат, дядя погиб честно в борьбе за родину, за освобождение.
Мои милые, мои дела хороши. Только давно не получал писем от Коли, да и сам давно ему не писал.
Как милые Ваши дела?
Как, мамочка, твое здоровье?
Пишите больше и чаще.

Крепко целую Ваш Жора

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 2. Л. 1-1об.

Добрый день дорогие

Мама, Нюся, Игорь, Леночка!

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 2. Л. 2-2об.

Фрагменты письма друга Петра Ивченко о его гибели и письма с фронта Михаила Ивченко

Письмо друга Петра Ивченко жене Доре Тихоновне Ивченко о гибели ее мужа

Здравствуйте глубокоуважаемая

Дора Тихоновна!!

Я друг и товарищ Вашего любимого и дорогого мужа Петра Титовича, с которым я в октябре 1942 г. пришел в это соединение и прошел весь боевой путь от Волги до Немана. До сентября т/г мы были в разных частях, но с сентября его перевели к нам в часть и мы снова стали с ним вместе служить. Он был верный товарищ, который верно служил нашей матери Родине и боролся за свободу и независимость не щадя свои силы, здоровье… я знаю, что… принесет очень печальную весть, но что ж сделать – случившееся не вернешь. Война, навязанная нам проклятым врагом, которого мы истребляем за причиненное нам горе и несчастья, много принесла тягот нашему народу. Я Вам очень сочувствую и вместе с Вами переживаю несчастье, постигшее Вас.
29 ноября в 1005 мин. вечера мы потеряли своего боевого друга и товарища, а Вы любимого мужа и отца детей.
Случилось это так.
Вечером 29 ноября мы пошли с ним на передний край проверять оборону. Окопы расположены в 500 метрах от леса по берегу реки Неман и вот, когда мы вышли из леса и пошли лугом к берегу реки со стороны противника раздался выстрел. Петя вскрикнул: «Ой, я кажется ранен» и стал опускаться на правый бок. Я быстро перевязал ему раненую грудь и повел его до повозки, чтоб отправить в полевой лазарет. Идти нам пришлось метров 300-400. Когда его клали на повозку, он еще был в сознании – говорил и просил: «Если что случится, ты чтобы сообщил домой Вам… полевой лазарет… Петя скончался… в последний путь… хирург делал вскрытие трупа и обнаружил, что пуля задела сердце, если бы она прошла хоть на пол сантиметра в стороне, сердце было бы сохранено и он остался бы живой. Смерть наступила от излияния крови.
Похоронили мы его со всеми воинскими почестями, с отдачей салюта. Перед погребением мы его сфотографировали, правда день был пасмурный и видимость плохая, но как только я получу карточки, я их Вам вышлю.
Похоронен он на кладбище деревни «Пектупинен» [Почегенской] вол. Мемельской обл. на шоссе Тильзит-Шауляй, в 12 км от Тольятти.
Личные вещи я передал по описи в штаб части для отправления их нам, а эти 12 фотокарточек, что Петя снят в гражданской форме я послал сыну Михаилу по адресу Полевая почта 70968 ж.
На могиле Петра Титовича мы поклялись отомстить за нашего друга и товарища и Вашего спутника жизни.
Желаю Вам бодрости, здоровья
С искренним приветом – сочувствием вашему горю – уважающий…
Сам я москвич, где живет моя 65 летняя старуха мать, а жена Л.И.Розанова с 4-х летним сыном эвакуированы в … Саратовской области, ул.Тельмана, д.106.

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 2. Д. 20. Л. 1-2

Письмо с фронта Михаила Ивченко,

Здравствуйте дорогие мои мама и сестричка Раечка.

(посылаю 3 листка бумаги)

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 2. Д. 19. Л. 6-6об

Открытка, отправленная Михаилом Ивченко матери.

Текст на открытке: «Венгрия. 23.02.1945. В дни отечественной войны. Маме от сына – воина Красной Армии Михаила».

(ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 2. Д. 19. Л. 15-15об)

Письмо из Чехословакии Михаила Ивченко маме и сестре

Здравствуйте мои дорогие мама и Раечка!

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 2. Д. 19. Л. 13-13об.

Фотография и письмо Виктора Павленко, погибшего 25 января 1945 г. под Кенигсбергом

шлю тебе свой горячий красноармейский привет и сообщаю, что я жив, здоров, чего и вам желаю.

Чувствую себя еще лучше, чем до ранения. Ранило меня, как я тебе уже писал, в поясницу. В прорыве между Оршей и Витебском. В госпитале лежал в г.Ярцево Смоленской области. Мама, деньги, которые ты мне выслала, я еще не получил. Сфотографироваться, конечно, есть возможность, но нет денег. Мама, напиши подробней, что с Николаем Борисовичем. Ну а пока писать кончаю, остаюсь ваш сын Виктор. Привет всем родным и знакомым.

ГАРО. Ф. Р-4408. Оп.1. Д. 9. Л. 3, 9

Панюся, поздравляю тебя с днем рождения, который будет 22 апреля, так как наша почта медленно идет, но я надеюсь, что к этому дню оно дойдет. Панюся, желаю тебе быть здоровой, расти и дождаться своего папки. Он вернется только к вам с мамой. Я пока чувствую себя хорошо, но как вы - я не знаю, давно получал от вас письма. Прошу вас с мамой не обижаться на меня за мои письма. Я вам стал реже писать, ввиду того, у меня нет бумаги. Вот пока все. Привет всем нашим. Я всех прошу, чтобы не обижались на меня. А пока до свидания. Крепко, несчетно вас целую с мамочкой.

Ваш папа Вася.

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 10. Л.2

С фронтовым приветом.

Здравствуй тов.Гондарева М. Хочу я вам сообщить нерадостную весть, что ваш муж Гондарев Василий погиб в боях за Родину геройской смертью под Севастополем в районе Бальбек и похоронен. Я вам сообщаю как его командир расчета и отсылаю вам обратно 3 фотокарточки, которые присылали ему. Тов.Гондарева, конечно тяжело вам такую весть читать, но мы бойцы и командиры поклялись отомстить за смерть Василия немецким гадам и мы уверены, что это будет исполнено, еще не одну сотню гитлеровцев уничтожим из своего вверенного нам оружия, а затем до свидания. Не расстраивайтесь, будьте живы с дочкой и здоровы. До свидания.

Гв.сержант Ф.Г. Кольцов

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 10. Л.12-13

Фотография Эдуарда Жмайлова и его записка матери о том, что он «поехал на фронт» (1942 г.).

Э.Жмайлов погиб в феврале 1945 г. в Восточной Пруссии.

(ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 11. Л. 4, 15)

Письма Эдика Жмайлова

Здравствуй мой дорогой папочка. Сообщаю тебе, что я жив, здоров, чего и тебе желаю. Папочка, недавно получил от тебя письмо и очень обрадовался, так как от тебя уже давно не получал писем. Папочка, ты пишешь, чтобы я ехал учиться в Суворовскую школу и был офицером, но меня туда, папочка, не примут, потому что уже перерос. Но я, папочка, твою просьбу исполню, так как поеду в военную школу музыкантских воспитанников на 3 года, а на 4 год буду капельмейстером. Школа эта в Москве, так что часто дубу видеться с тобой. Теперь, папочка, напишу о себе. Живу хорошо, все по-старому, часто бываю у Томары. Живет она тоже хорошо, ездила домой. Пока. До свидания. Целую тебя крепко-крепко. Передай всем привет. Твой сын.

Жмайлов Эдик.

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 11. Л. 9, 10

Записка о гибели Эдика Жмайлова

(ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 11. Л. 16)

Фотография и письма с фронта будущего старшего преподавателя кафедры «Электрические машины и аппараты» института РИИЖТ Сергея Цветного

Здравствуйте дорогие мама, папа, Тамара.

Сообщаю вам, что я жив и здоров. Прошло много больше полмесяца. За это время я уже послал два письма, но ответа не получил. Сейчас мы находимся в новом месте, на котором, пожалуй, некоторое время и задержимся. Мама, я часто вспоминаю, как мы с тобой ездили к бабушке в Андриановку. Жизнь наша протекает армейская. Встаем рано. Кушаем два раза в день. Получаем горячую пищу два раза в день такую же, как и в Ростове. Живем в комнате. Наша комната очень похожа на нашу залу. Даже, пожалуй, по обстановке гораздо лучше, короче говоря, жизнь ничего, однако скучная – писем не получаю, а значит не знаю, что у вас нового. Мама, я сейчас целиком и полностью похож на нашего Ваську, который живет в Елизаветовке. Я уже получил шинель и почти себя ругаю, что много очень набрал из дому маек, которые приходится с собой носить. Я обрил себе голову. В общем, лысый.

Крепко целую. Мой адрес 1803, полевая почта, часть 115.

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 7. Л.1-1об

Здравствуйте дорогие мама, папа, Тома.

Сообщаю, что я жив и здоров. В настоящее время я нахожусь на старом месте. Мама, почему ты мне пишешь так редко? Меня очень беспокоит это, потому что я не раз читал в газетах о …[далее текст зачеркнут]. Мама, давай договоримся с тобой, чтобы ты писала чаще. Жизнь моя по-прежнему без изменений. Живем в землянках. Иногда, когда идет сильный дождь, то в землянку протекает вода, но это бывает очень редко, да мы ведь не сахарные. Живем на свежем воздухе. Аппетит жуткий – как на курорте. У нас гораздо тише пока, чем у вас. Мама, я очень желал бы, чтобы вы выехали из Ростова. Я теперь, наверное, скоро не доберусь до вас. Я получил уже полное обмундирование и частью уже скинул свое гражданское. Если бы ехал кто-нибудь в Ростов, я передал бы свое гражданское, т.к. таскать его в сумке тяжело и дело идет к лету. Мама, я в предыдущем письме просил тебя выслать посылку, если это, конечно, не затруднит тебя. Из продуктов ты сама знаешь, что положить, еще нужны несколько стаканов. Посылки присылают весом до… и то достаточно. Если будешь высылать, то по новому адресу: Полевая почта 41659 Г. На этом кончаю, передавай привет всем нашим. Крепко целую вас. С фронтовым приветом.

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 7. Л. 4-4об

Здравствуйте дорогие мама, папа, Тамарочка.

Сообщаю Вам, что я жив и здоров пока. Чувствую себя хорошо. Мама, посылаю еще одно письмо после того, как я получил от тебя последнее письмо. В настоящее время нахожусь на новом месте. Сейчас приходится много работать. Работа тяжелая, но я к ней уже привык. Когда вернусь домой, то, пожалуй, не стану жить в квартире, т.к. я настолько привык жить в землянках, что и дома вырою. Мама, я от Нюси получаю частенько письма.

Мама, мне очень хочется, чтобы ты уехала из Ростова хотя бы на время и как можно скорее. Пожалуйста, послушай меня и возьми Тамару и поезжай в Зерноград. На счет питания дело обстоит хорошо. Правда я не видел зелени и фруктов, но ничего не поделаешь – время военное. Мама, прошу тебя, поддерживая связь с родителями Юры. Когда будешь писать письмо, то напиши что знаешь о Юрии и может, об Анатолие.

На этом кончаю. Пусть пишет письма мне папа. Крепко, крепко целую.

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 7. Л. 4

Добрый день дорогие мама, папа, Оля, Тамара.

Сообщаю вам, что ваше письмо я получил, за которое очень благодарен. Я в настоящий момент нахожусь все на старом месте и также по-прежнему учусь полтора м-ца. Учеба идет хорошо. Учиться легко, правда Морзе надоедает – по несколько часов подряд пипикаешь. Времени свободного мало.

Вот получил уже несколько писем, а ответить некогда. Папаша, ведь у нас в армии все по минутам рассчитано. Получил письмо от В.И. Колесникова. Он освобождает Карельский перешеек. Находится за Выборгом. Его адрес: полевая почта, 71678 В. Он узнал мой адрес от Надежды. О вас он ничего не знает. Получаю письма от Людмилы. Живет она ничего, мать уехала в Мичуринск.

Мама, ты спрашиваешь, где сейчас Павлик. Павлик сейчас пока что вместе со мной. Должны были его перевести в другую часть, но пока он у нас. От Нюси я ничего не получаю. Не знаю, неужели она настолько перегружена, что не может черкнуть пару строк.

Мама, я вам перевел денег 650 руб. разве вы еще не получали, а если получили, то сообщи. В этом письме высылаю справку и один камушек для зажигалки. Пожалуй, у отца зажигалка еще есть, а камушка нету. Если найдется такой «смельчак» в военной цензуре, что заберет этот подарок, то не обижайтесь. В семье не без урода. Очень рад, что ваше хозяйство идет на лад. Очень жаль, что вам не приходится кушать фрукты. У нас сейчас вишни завились. Гражданского населения нет и нам хватает. В общем, сейчас с питаем очень хорошо. В землянке живем пять человек. У нас хлеб остается. Мы думаем, вот если бы и у наших дома тоже так хорошо было бы с хлебом.

Мама, узнай, пожалуйста, о Юрии и об Анатолии – где они, их адрес.

Людмилин адрес: Москва, Белорусский вокзал, до востребования.

На этом кончаю. Передавайте привет всем.

Пишите подробнее.

Целую вас всех крепко-крепко.

С приветом ваш сын Сергей.

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 7. Л. 42-42об.

Здравствуйте дорогие мама, папа.

Сообщаю вам, что я жив и здоров. В настоящее время живу в Польше, недалеко от ее сердца. Живу неплохо. А особенно сейчас началась гнилая осень. Часто идут дожди, а теперь уже пошел и снег. Вот с 10/XI показался снег. Сегодня даже мороз. Природа замечательная. Кругом лес весь в снегу. Да ведь здесь особенно грязи нет. Здесь песок. Иногда вспомню прошлый год, когда был за Днепром на плацдарме по нашу сторону Днепра. Вот там уж грязь была невылазная. Сейчас живем по хатам. Пишу письмо еще 5 час. утра. Печь горит. Дров хватает. В общем, ничего. Зимнее обмундирование получил уже давно, так что не холодно. Остальное все хорошо.

Праздник провел хорошо. Дали выпить по 100 гр. На этот раз и я выпил. Батя, ты думаешь, что я уже научился курить. Нет. Я не курю, хотя табак получаю каждый день, да еще и Сухумский.

Относительно писем, то дело совсем плохо. Получу письмо раз в месяц и все. От Анюты совсем не получаю. Батя, ты, дорогой, совсем оплошал. Стал болеть. Ты, пожалуйста, уж поберегись. Живи для себя, довольно тебе помогать всем, а то ты, наверное, до сих пор все бедным помогаешь.

На этом кончаю. С приветом ваш сын Сергей.

Ну, батя, немного воевать осталось, как сказал т.Сталин

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 7. Л. 43-43об.

Добрый день дорогие мама, папа.

Сообщаю Вам, что я в данный момент жив и здоров. Нахожусь в Германии, а точнее за Одером. От нас до логова немецкого всего 60 км, ближе всех. Да, батя, пришлось повоевать нам в Германии, а особенно на Одере. Немцы не хотели нас пустить за Одер, да ведь они много кое-чего не хотели, но ведь мы хотим и, в данный момент, мы за Одером. Правда, мы эту часть левого берега Одера назвали «Малой Землей». Пожалуй, она и в историю войдет. Уж крепко дрались мы за нее. В общем, живем мы не плохо. Всего имеем в достатке. На счет покушать не задумываемся – всего до черта. Сахар мешками. Ну и кроме него есть. В общем, живем пока ничего, только кое-когда не спокойно бывает, но ничего. Знаешь, батя, фрицы уже пускают на нас женские батальоны. Сняли рабочих своих с заводов Берлина и на нас, но, слава богу, и они здесь остались. В общем, не знают, что делать. Мы им найдем скоро выход из положения. Живы будем, может, придется побывать и в логове. Думаем эту бойню вскором закончить. Не знаю, что выйдет.

Семье в Омск

25 cентября 1941 г.

«Дорогие и милые Лёлик, Белуська и Лида! Шлю вам свой сердечный привет и желаю всего наилучшего... Как дела с овощами? Я предполагаю, что овощей у вас в нынешний год вполне хватит. Как наша дочура, выросли ли зубёнки? Меня это очень интересует. Как я соскучился о вас всех! Но когда придётся увидеться - это вопрос растяжимый... Милый Лёлик поцелуй за меня наше золотко».

Виктор Юрьев, старший писарь. С осени 1941 г. - в списках без вести пропавших.

Напиши про Маруську...

Сестре Зине в Ивановскую область

«Здравствуй, Зина! Шлю тебе горячий братский привет. Я после госпиталя опять приехал в свою часть и снова на передовой линии. Зина, ты на нашу часть присылала посылку? Я эту посылку не застал. Зина, пиши, как окончила вторую четверть, какие получила отметки. Зина, а дома ли Маруська Кузнецова? Мне кажется, она на меня сильно обиделась. Напиши мне про неё. Ну вот вроде как и всё пока. Крепко целую. Женя».

Евгений Сипягин, лейтенант, 21 год. Погиб 5 мая 1943 г. под Великими Луками. Там же и похоронен в братской могиле.

Боец Ленинградского фронта читает письмо из дома. Фото: РИА Новости / Григорий Чертов

Папа, пришли мне гармошку

«Добрый день, любящий папа! Открытку твою получил 5 апреля, за что искренне благодарю. Папа, ты пишешь, что гармошка будет готова к 1 мая, так что я могу даже надеяться, что ты мне её пришлёшь. Я сейчас немного побаливаю, но это ничего. Я всё переношу на ногах. Погода здесь стоит хорошая, наступила настоящая петербуржская весна, снег быстро тает. Папа, ты просишь мою фотокарточку, но я сейчас не в состоянии её сделать. Но буду принимать все муки, чтобы её сделать. Ты пишешь, что вы живёте хорошо, за что я очень рад. Я также живу хорошо, с питанием дело наладилось. Папа, почему ты не пишешь мне, что делали немцы в Ельце и как они драпали из него? Это зажигает в моей душе ещё больше ненависти к врагу...»

Николай Фёдоров, служил в 951-м стрелковом полку. Как сложилась судьба - неизвестно. Его письма к родителям нашли в одном из заброшенных домов Ельца. Музей школы № 23 Ельца ищет родственников.

Наша читательница из Твери Раиса Васильевна Поспелова во время войны сама печатала фронтовые газеты. Её редакция работала в Ленинграде и на 2-м Белорусском фронте. Она общалась с поэтами Михаилом Матусовским и Сергеем Михалковым, которые служили корреспондентами. Сейчас Раисе Васильевне 95 лет. «АиФ» от всей души желает коллеге самого крепкого здоровья. Фото: «АиФ» в Твери

Я был очень доволен сном

Жене и детям в деревню Шишкино Горьковской обл.

3 сентября 1942 г.: «Здравствуйте, родная семья! Во-первых, супруга и детки Лида, Валя, Вова, Коля, Галя и маленький Боря. Шлю вам всем привет. Дальше сообщаю, что получил от вас 2 письма в один день. За которые благодарю. Ещё спасибо дочке Валентине за то, что пишет письма, но напоминаю тебе, дочка, что ты мне ни от кого не написала поклона. Я во сне был дома, и мать на руки дала мне Борю, который был очень сонный, но румяный. Я был очень доволен сном, что видел своё семейство, в особенности малого сына. Пишу письмо вечером после окончания службы в 11 часов. У меня был маленький запас сухарей и сахара, и я сижу пью сладкий чай и пишу письмо. Жаль Николая. Может быть, что и я тоже не ворочусь домой, как и он. На передовую можно попасть через час и утром уже не быть в живых. Пока стоим в деревне, работаем, в дому живём, считаю, лучше вашего, потому что кушаем чистый хлеб…»

17 декабря 1944 г.: «Здравствуйте, мои родные. Сообщаю, что я выехал из Владимира. 17 суток ехал на поезде, остальное пешком. Снега здесь нет, дожди. Грязь по колено. Прибыл на передовую 15 декабря. Нахожусь в Латвии, недалеко от границы Германии… Берегите этот последний адрес. Пока до свидания. Каждую ночь вспоминаю. Надеюсь, вы спите спокойно. А я зябну. Прощайте, прощайте и прощайте. Ваш супруг и папа».

Николай Меженин, звание неизвестно, 47 лет. Совсем немного не дожил до Победы. Погиб в Латвии, похоронен в братской могиле.

Сестра медсанбата пишет письмо родным под диктовку раненого солдата. 1-ый Прибалтийский фронт. Фото: РИА Новости / Сергей Баранов

Остаюсь жив и здоров...

Матери в село Корткерос, Коми, май 1943 г.

«Здравствуй, любимая моя мама! Как твоё здоровье? Почему от тебя нет писем? Где работаешь? У меня пока всё в порядке. Тёте Лене переводил деньги, но ответа пока нет. Дяде Ване тоже пишу частенько. Недавно я получил два ордена Красного Знамени - их уже у меня 4, и пятый орден Красной Звезды. Значит, немцев бью хорошо.

За этот месяц было сто верных случаев, когда можно было погибнуть, но я жив и здоров. Несколько раз уже меня считали убитым, а я всё целый. Пуля меня просто не берёт, кто-то будто надёжно охраняет меня. Я выполнял, что было невозможно, делал то, что никогда не мог, и выстоял тогда, когда все другие были вышиблены. Пиши ответы. Жду. Твой сын Николай».

Николай Нестеров, командир батальона 24-й мотострелковой бригады, 25 лет. 14 июля 1943 г. под Прохоровкой получил смертельное осколочное ранение. После войны останки перенесли в братскую могилу в Белгородской обл.

В преддверии великого Праздника - Дня Победы сделана подборка писем, которые писали солдаты с фронта своим близким в тыл.

Фрагменты писем с фронта и фотография стрелка-радиста Георгия Горелова, погибшего в июле 1943 г. под Курском

Добрый день, мои

Родные Мама, Люся,

Игорь и Леночка!!!

Милые простите, что я вам так долго не писал. Письма ваши все получал, за которые большое спасибо. Их, мои родные, очень мало. Как хочется почитать в свободную минутку ваше письмецо, да еще такое, как вы пишите. После такого письма еще становишься злей, еще больше желания сделать больше, бить сильней эту гадину. Спасибо, милые, за такие письма. Я очень доволен, даже не знаю, как передать мою радость, что хотя через письма, но вы вместе со мной.

Как хорошо, что вы все матери, сестры, братья, родные и близкие вместе с нами куете с нами победу - это еще один их трех залогов нашей победы. Конечно, жаль умереть, но и в тоже время хочется умереть, если твоя смерть приблизит час победы, вы, мои родные, будете жить, замечательно, будете о нас петь замечательные песни и будете с гордо поднятой головой и будете говорить, что ваш родной сын, брат, дядя погиб честно в борьбе за родину, за освобождение.

Мои милые, мои дела хороши. Только давно не получал писем от Коли, да и сам давно ему не писал.

Как милые Ваши дела?

Как, мамочка, твое здоровье?

Пишите больше и чаще.

Крепко целую Ваш Жора

Полевая почта 575 261 Б.А.О Горелов

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 2. Л. 1-1об.

Добрый день дорогие

Мама, Нюся, Игорь, Леночка!

Получил ваше письмо. Большое спасибо, а самое большое спасибо за ваше поздравление в честь моего 25-летия.

Живу я милые по-старому, т.е. на моем фронте существенного ничего не произошло.

Милая Мамочка, ты спрашиваешь, какие у меня … волосы … сначала показалось малость седых, но я их вырвал, так что теперь нет много, только морщины на лбу и что делать не знаю.

Получаю письма от … Она пишет, что у нее все в порядке. Посылаю вам свою фотокарточку. .. в феврале … на скорую руку… сделал.

Милая мамочка, как твое здоровье? Ты обо мне меньше всего думай. Это будет лучше для тебя.

Милая сестричка и племяннички, как вы живете, как здоровье?

Игорек, как тебе не стыдно, ты мне не пишешь ничего. Ты не знаешь, как приятно сейчас прочитать письмо от родных.

Уже темно, ничего не вижу, пишу на удачу, по привычке.

Пока. Всего хорошего. Крепко целую всех. Пишите. Ваш Жора.

ГАРО. Ф.Р-4408. Оп. 1. Д. 2. Л. 2-2об

Здравствуй дорогая мамочка,

шлю тебе свой горячий красноармейский привет и сообщаю, что я жив, здоров, чего и вам желаю.

Чувствую себя еще лучше, чем до ранения. Ранило меня, как я тебе уже писал, в поясницу. В прорыве между Оршей и Витебском. В госпитале лежал в г.Ярцево Смоленской области. Мама, деньги, которые ты мне выслала, я еще не получил. Сфотографироваться, конечно, есть возможность, но нет денег. Мама, напиши подробней, что с Николаем Борисовичем. Ну а пока писать кончаю, остаюсь ваш сын Виктор. Привет всем родным и знакомым.

ГАРО. Ф. Р-4408. Оп.1. Д. 9. Л. 3, 9

Письма солдат из Чувашии во время Великой Отечественной Войны.

Выписка из письма В.Маштакова, из действующей армии, 30 ноября 1914 года, к священнику Петру Васильевичу Наумову, на ст. Свечу Северной ж. д., село Юма. (26-й пехотный Могилёвский полк).

"Армия наша страшно нуждается материально: сапоги у большинства рваные, белья не имеют, хлеб выдают редко, 2 раза в неделю, чаще же - один раз. Выданного хлеба бывает достаточно на два дня, не более, так что нередко приходится быть голодными. Хорошо ещё, если удаётся заменить хлеб картофелем, а то и его не достанешь никак.
<...> Не знаем, когда же, наконец, остановим мы движение этой немецкой лавины, когда мы изгоним немцев из пределов России. Теряется вера в мощь России, болит, болит. Сильные бои идут по всему фронту ежедневно. Многие легли на поле брани, многие ещё лягут.
Да и кто вернётся невредимым? Мы были уже недалеко от границы, а теперь опять под Петраковым немцы. Все поля, где происходили битвы, усеяны убитыми и умершими от ран нашими воинами и немцами. И сколько ещё падёт! Война... Какой это ужас! Смерть и разрушение кругом."

Выписка из письма с подписью "твой Сашик", из действующей армии, 19 ноября 1914 года, к Татьяне Дмитриевне Чаплыгиной, в Тифлис, Белинская,7. (5-я батарея Кавказской Гренадёрской Великого Князя Михаила Николаевича артиллерийской бригады).

"Мы идём безостановочно с 8-го ноября и делаем переходы по 35-40 вёрст в день. Люди приходят на ночлег в 9-10 часов вечера. У многих сапоги разорвались, и они плетутся босыми. Зато, впрочем, наше начальство получит свыше благодарность за удивительно быстрое передвижение."

Выписка из письма Г.Шелля, без обозначения места отправления, а по штемпелю Ново-Минск Варшавской губ., от 6 Декабря 1914 года, к А.Г.Шелль в Одессу.

"В армии нашей страшная убыль офицеров. Поручики командуют ротами и даже батальонами, в ротах не больше одного офицера. Чаще всего прапорщик, а люди без офицера страшно теряются и представляют из себя стадо баранов."

Выписка из письма с подписью "Н.", Варшава, от 23 ноября 1914 года, к И.М.Балкашину, в Керенск Пензенской губ.

"Варшавские вокзалы завалены ранеными, валяющимися на соломе дня по четыре в ожидании отправки внутрь России."

Выписка из письма с подписью "твой Вася", Варшава, от 26 ноября 1914 года, к графине Е.В Мусиной-Пушкиной, в Петроград.

"Благодаря какой-то поездной закупорке в Варшаве внезапно оказалось огромное число раненых. Эти несчастные заняли все вокзалы; их совершенно некуда было девать, так как в Варшаве все места уже заняты. Я сам видел все ужасы, которые происходили на вокзалах.
Не было совершенно ни уголка на всём вокзале, где не валялся бы в грязи или на голом полу раненый. В некоторых залах невозможно было протиснуться, так как раненые стояли совершенно сплошно и даже не могли не только лечь, но и сесть куда-нибудь. Все они давно были не перевязаны и не кормлены."

Выписка из письма Д.Кузнецова, населённый пункт отправления не обозначен (штаб 9-й армии), от 12 декабря 1914 г., к Павлу Павловичу Кузнецову, в Москву, Б. Алексеевская ул., д. Сухова.

"Работаем в передовом отряде близ позиций. Все раненые с позиций настолько грязны, оборваны и голодны, что невольно содрогаешься от той массы страданий, которые они переносят."

Выписка из письма с подписью "Гриша", из действующей армии, 17 декабря 1914 года, к Николаю Дмитриевичу Нижникову, в Носовичи Могилевской губ., Гомельского уезда, Прибытковское земское училище. Адрес отправителя: действующая армия, 2-я рота 12-го Сибирского стрелкового Наследника Цесаревича полка.

"Кто не был здесь, тот не может представить себе все те ужасы, которые несёт с собою настоящая война. От грохота орудий и ружейной пальбы нельзя слышать друг друга. Снаряды летят непрерывно днём и ночью с визгом и воем, торжествуя свою победу над цивилизацией ХХ-го века.
Жизнь солдата на войне - это жизнь крота или ежа. Только ночью он может сравнительно безопасно вылезать из своей норы, сходить за водой, получить порцию. Спать приходится мало: за выстрелами и грохотом сон превращается в какую-то полудремоту, когда и спишь и слышишь всё.
Нервы напрягаются до последней возможности, как от положения, так и от лишений всякого рода. Раздеваться и разуваться не приходится по месяцу и более. Вши вырастают поразительной величины, и одни они приносят человеку массу постоянных мучений.
Про то, что приходиться не есть, не пить, не спать и т. д., и говорить нечего - это обычное явление. Кто был на войне, участвовал в ней, тот мог понять, какое это великое зло. Люди должны стремиться к тому, чтобы уничтожить её."

Выписка из письма с подписью: "Боря", действующая армия, от 27 ноября 1914 года, к Павлу Борисовичу Мансурову, в Москву, Воздвиженка, 8, Ваганьковский переулок.

"В течение трёх недель были непрерывные морозы. У солдат кроме их обычных шинелей ничего тёплого не было; масса выбывали из строя совершенно здоровые, но с отмороженными руками и ногами.
Конечно, предвидеть, что зимой бывают холода, было всегда можно; поэтому нельзя найти никакого оправдания интендантству, что оно своевременно не снабдило частей тёплыми вещами.
Сон, несмотря на самую большую усталость, при таких условиях на холоду почти невозможен, поэтому нельзя смотреть на нашу пехоту иначе, как на мучеников первых времён христианства.
Хуже всего то, что в окопах нельзя совсем двигаться, так как всякому высунувшемуся хоть на мгновенье грозит неприятельская пуля, а окопы у нас не глубокие, так как они рылись в мёрзлой земле под неприятельским огнём.

Выписка из письма Луки Кондратовича, из действующей армии, от 14 декабря 1914 года, к Наталье Лукинишне Кондратович, в Краснополье Харьковской губ.

"Надо отдать справедливость нашему врагу. Он дерётся с невероятным упорством, но и наши войска проявляют столько геройства, что верить трудно собственным глазам. Наших нельзя победить, а разве истребить."

Выписка из письма Фортескью, Варшава, 11 декабря 1914 года, к Е.Вилькоксу, в Петроград, Невский, 28. Перевод с английского.

"Бой за обладание Бзурой - отчаянная, бесконечная борьба. 4 дня колеблющегося сражения не прекратило дальнейшего давления большей части немецких сил на угол, образуемый Бзурой, Равой с Пилицей. Атаки и контратаки не прекращались ни днём, ни ночью.
Сверхлюдьми действительно представляются эти перволинейные солдаты, бросающиеся вперёд и назад при отбитии и атаке. Как на Изере, немцы, кажется, поставили на карту всё для перехода Бзуры. Подобно тому, как они направляли свой отчаянный удар на Калэ, так теперь они жертвуют дивизией за дивизией при натиске на Варшаву.
Под покровом ночи они перебрасывают понтонный мост через реку, но когда их войска появляются на крутых берегах желтоватого ручья, русский орудийный огонь сметает их до тла.
Лодки плавучих мостов втаскиваются на берег удалыми русскими. Вдоль очертания рек два ряда параллельных окопов (на одном берегу немецких, а на другом русских) тянутся беспрерывно к северу и югу. Из этих окопов солдаты поддерживают почти непрекращающийся огонь день и ночь.
К югу от Сохачева русские позволили немцам перейти ночью реку, пока 15 000 их не очутилось на восточном берегу. Тогда один из наших корпусов сомкнулся с трёх сторон с неприятелем.
Окружённая дивизия сражалась с отчаянием осуждённых на смерть, но когда бледный рассвет показался на востоке 8 000 военнопленных немцев шло уныло по Калишской дороге по направлению к Варшаве. Берег ручья имел вид скотобойни. Жалкие остатки пробились обратно на немецкую сторону реки.
Россия располагает прекраснейшим материалом для создания солдата, какой я только видел в любой части света. Ничто не может охладить их дух. Нужно провести один день на фронте в эту морозную погоду, чтобы оценить, что переносят люди в окопах. Прибавьте к резкому холоду и сырому ветру усталость от постоянной бдительности, не говоря уже об истощении в бою, и вашему восхищению не будет предела."

Выписка из письма без подписи. Из действующей армии, без обозначения числа, к Зинаиде Михайловне Туроверовой в Новочеркасск, Мариинская, 15. (Исходящий Варшава. Входящий № 6 739 20 декабря 1914 года. Петроград) (6-я сотня 2-го Донского казачьего Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полка).

"28-го ноября мы сидели в окопах и отражали атаки немцев, но ближе 400 шагов они не подходили, а поворачивались назад и уходили. 4 раза они подходили к нашим окопам (ясно можно было рассмотреть лицо), но не выдерживали нашего огня и поворачивали назад.
Мы с Сазоновым лежали в окопе рядом, стреляли по их офицерам и выбирали солдат, которые по-крупнее. Ну и наложили их тогда проклятых! Шли они молча, без выстрела, стеной. Подпускали мы их близко, на самый верный выстрел и открывали ужасный огонь. Передние валились как скошенные, а задние поворачивались и уходили.
Мороз драл по коже и волосы у нас на голове становились дыбом. Я думаю, что мы с Сазоновым и вахмистром отправили тогда на тот свет порядочно немцев. Уж больно близко они подходили. Лица у них бледные, когда шли на нас. Жутко было. Сохрани Бог быть там в другой раз!"

Выписка из письма с подписью: "твой Витя", действующая армия, от 10 декабря 1914 года, к полковнику И.И.Сокольскому в Гомель.

"В некоторых местах наши окопы подходят к немецким шагов на 150-200, так что буквально нельзя высунуть голову, ибо сейчас же начинают свистеть пули. Наши окопы находятся по одну сторону Бзуры, немецкие - по другую. Мы обороняем мост. Вчера немцы хотели переправиться на нашу строну, но, подпустив их до середины моста, мы открыли такой адский огонь, что немцы должны были сломя голову бежать.
На мосту были навалены буквально горы трупов. Сегодня они опять хотели или переправиться, или убрать трупы. Наша артиллерия своим метким огнём в момент очистила мост от красномордых колбасников.
Правее нас они, во что бы то ни стало, хотели переправиться. Бросились в брод по горло в воде, но наши пулемётчики и стрелки не дали им дойти и до середины. После боя, говорят, вода в реке порозовела.
Да так и должно быть, так как их тут положено было не менее 5-6 тысяч, и всё это осталось в реке. Что же будет весною и летом, когда всё это начнёт гнить, тем более что они, чтобы скрыть свои потери, очень часто бросают своих убитых в реки и колодцы, заражая воду."

Копия письма с подписью: "Николай", действующая армия, от 9 декабря 1914 года, к Нине Александровне Рейка, в Петроград.

"Должен тебе сообщить печальную новость. Погиб весь полк. Только и спаслись мы и кто в обозе. Это произошло 6-го декабря, 2-й батальон погиб почти весь в огне, а из остальных батальонов те, кто остались в живых, попали в плен.
Командир был при 7-й роте, т. е. во 2-м батальоне, и тоже, вероятно, погиб, потому что из 2-го батальона в живых, вероятно, никого не осталось, или, может быть, кто случайно и попал в плен. Остальные все в плену.
Вот уже второй день ищем, и никого из духовщинцев нигде найти нельзя. Даже нет никаких раненых, от которых можно было бы что-нибудь узнать. Все остались в огне и у немцев. Понимаешь ни души. Как в воду канул целый полк.

<...> Примечание Э. Подлинное письмо задержано.

Небольшая подборка фронтовых писем, которые трогают до глубины души. Они пропитаны любовью и тоской по близким людям, которые были вдалеке друг от друга и которые понимали, что эта дорогая весточка, может быть последней.

«Здравствуй, дорогой сынок Толя! 22 июня исполняется год, как я не видел тебя. Я очень соскучился по тебе, часто тебя вспоминаю. Тебе уже пять лет, вот какой ты большой. Расти, сынок, будь умненьким, люби своего братишку, учи его. Я скоро вернусь. Вот прогоним всех фашистов, и вернусь. Крепко целую тебя. Твой папа».
Из письма неизвестного солдата

«Девочка моя, приготовь себя к разлуке. Впереди 1942 год. Живи, как и я, надеждой на встречу».
«Здравствуй, Верусинька и сынулька Эдинька! Верушечка, не грусти. Готовься к зиме. Купи сыну валенки и сшей ему шубку. Люблю вас. Алексей».
Из писем Алексея Рогова, командира эскадрильи авиаполка. Звание Героя Советского Союза получил посмертно

«Ранило в правую ногу. Сделали операцию, вытащили осколок. Ранение легкое - уже хожу на перевязку сам. Надеюсь, что скоро заживет и опять буду бить немецкую гадину. За измученный наш советский народ, за вас, мои родные».
Сержант гвардии Андрей Гаденов. 10 ноября 1942 года

Солдат Борис Ручьёв

«Недалеко от места, где мы стоим, расположен лагерь. Лагерь уничтожения. Ты, наверное, читала в газетах о лагере на Майданске. Так этот лагерь в несколько раз превосходит майданский. Шесть миллионов человек было уничтожено там. Камеры, в которых людей душили газом; печи для сожжения трупов; рвы, в которые сбрасывались трупы, вернее, укладывались с немецкой аккуратностью - один ряд головами в одну сторону, другой - в другую. Рвы, доверху наполненные кровью. И во всем и везде эта дьявольская немецкая аккуратность.
Может быть, в тылу не все верят описаниям этих бесчисленных ужасов. Да и в самом деле трудно поверить, что люди, похожие внешне на нас, могли дойти до такой нечеловеческой жестокости. Но когда видишь все это, задаешь себе вопрос: кто они, эти существа, захотевшие истребить человечество? Люди ли это? Конечно, это не люди! Скоро настанет конец этим ужасам, будет расплата».
Борис Ручьёв. 7 марта 1945 года

«...Свободного времени мало. Многому приходится учиться на ходу. Но не стоит унывать. Мы победим. Мама, папа и бабушка, за меня не беспокойтесь. Не плачьте. Все хорошо. Ваш сын Коля».
Николай Дронов. Погиб под Керчью в 1942 году

Герои Советского Союза старший сержант Закир Асфандияров и сержант Вениамин Пермяков читают письмо из дома

«В дни, когда Вы, дорогой Александр Константинович, не щадя своей жизни, защищаете каждый метр советской территории, мы клянемся учиться на „хорошо“ и „отлично“, быть дисциплинированными, помогать фронту. Только вы, дорогие защитники Родины, громите ненавистного всему советскому народу врага».
Письмо школьников своему учителю Александру Беневоленскому на фронт

«Здравствуйте, дорогие мои и навсегда любимые мною ребята! Час назад вспоминал в землянке боевые итоги, своих родных и близких. Открылась дверь - и вместе с клубами холодного воздуха в землянку входит почтальон. Подает мне письмо, написанное детским подчерком, с волнением вскрываю конверт. Мои товарищи попросили прочитать ваше письмо вслух, что я и сделал. Все мы довольны, что наши маленькие товарищи помнят о нас, шлют нам свой пионерский привет.
Ваши теплые слова, ваши пожелания очень дороги для нас. Они согревают нас. Вот уже четыре месяца, как я со своими товарищами нахожусь на этом участке фронта. Мы прибыли сюда в дни, когда враг, собрав все силы, пытался захватить город. Сотни самолетов летали над нами, они ежедневно сбрасывали сотни бомб. Город был затянут дымом пожарищ, горели дома, заводы, штабеля леса, бензобаки, горело то, что создавалось многолетним трудом народа нашей Родины.
Враг не жалел ничего. Но мы сумели выполнить приказ Сталина и веление Родины: „Назад ни шагу!“ Мы выстояли, хотя порой было очень тяжело, особенно в дни, когда по Волге шел густой лед и людям под артиллерийским и минометным огнем приходилось на лодках доставлять нам продукты и боеприпасы.
В том, что Сталинград отстояли, заслуга не только воинов, но и всего советского народа, это заслуга тыла, которой бесперебойно ковал нам оружие, посылал технику, боеприпасы. Помните, ребята, будет и на нашей улице праздник...
Овладевайте знаниями, изучайте крепко русский язык и литературу, географию и историю, военное дело и немецкий язык. Мы же обещаем вам выполнять наши задачи, а вы справьтесь на „отлично“ со своими задачами. Если мы выполним это, то победим врага. С фронтовым приветом А. Беневоленский».
Ответ учителя А. Беневоленского

Иногда письма задерживались на несколько недель или даже месяцев и приходили после похоронок. Тогда вся семья ждала и надеялась, что похоронка пришла по ошибке, что их сын, брат, муж и отец жив и он обязательно вернется домой.
Благодаря фронтовым письмам родственники и друзья не только могли передать весточку на фронт, некоторые решались на смелый шаг.

«Часто вспоминаю ваши уроки, Михаил Петрович. Помню, как дрожала и трепетала при каждом звуке вашего голоса...»
Из письма 16-летней Сони Степиной бывшему учителю математики Михаилу Еськину

Переписка молодых людей стала постоянной. Они полюбили друг друга. В 1944 году Михаил и Соня поженились.

Семья советского солдата пишет письмо на фронт, 1942 год